Грамоты великих князей литовских с 1390 по 1569 год

Грамоты великих князей литовских с 1390 по 1569 год.

/ Под ред. В. Антоновича и К. Козловского. — К., 1868. — С. 90-113.

44.

ДвЂ грамоты Сигизмунда-Августа, содержащія постановленіе о томъ, чтобы обвиненія евреевъ въ убійствЂ христіанскихъ дЂтей подкрЂплялись непремЂнно показаніями свидЂтелей (въ томъ числЂ 3 евреевъ) и чтобы дЂла, возникающія по поводу сихъ обвиненій, судились самимъ королемъ въ присутствіи сейма. Первая грамота издана, no поводу обвиненія въ убіеніи христіянскаго ребенка въ городЂ Нарви мытниками королевскими, евреями: Давидомъ и Ицкомъ Бородавкою, 1564 августа 9. Вторая грамота издана no поводу обвиненія въ томъ же преступленіи еврея Нахима въ городЂ РосошЂ, 1566 мая 20.

Року 1567, февраля 24.

Приходилъ на врядъ замку господарского, Володимерского, до мене, Михайла Павловича, подстаростего Володимирского, дворенинъ господарскій, панъ Янъ Нилскій, зъ листомъ его королевское милости господарское, съ подписю руки и печатю его королевское милости, справы пана Матыса Савицкого, писара и секретара его королевское /94/ милости, до всихъ князей и пановь, воеводъ, кашталяновъ, старостъ, кнегинь, паней, вдовъ, державецъ и всихъ врадниковъ земскихъ, поветовыхъ, земяновъ и дворанъ его королевское милости, войтовъ, бурмистровъ и радецъ, въ местахъ и селахъ его милости господарскихъ, князскихъ, панскихъ, духовныхъ и светскихъ по всему панству его милости господарскомъ, великомь князстве Литовскомъ, писанымъ листомъ его милости господарское, мнЂ оказывалъ и ку читаню даваль; въ которомъ листе его кролевская милость рачилъ росказатъ, писатъ, ознаймуючи всимъ, што первей того у местехъ его милости господарскихъ: Нарви и Белску, была помова на жиды, которые отъ справецъ поборовъ и мытъ его королевское милости: Давида Шеперлевича а Изака Бородавки, жидовъ Берестецкихъ, которые на прикоморкахъ коморы подляшское мытъ и поборовъ скарбу его милости господарское престерегали, якобы мели тамъ детя хрестиянское зарезати, злосливый учинокъ надъ народомъ хрестиянскимъ пополняючи; ино, кгды ся тая речъ передъ его милость господаря была приточила, тогды зъ доводовъ светого писма, же крви хрестиянское жидове николи не потребуютъ, але причины звазненья на нихъ покладаны зъ стороны нЂкоторыхъ подданыхъ его милости господарскихъ, абы могли жидовъ зъ местъ выкореныти, и зъ иныхъ нЂкоторыхъ явныхъ выводовъ жидовскихъ, передъ его милостю господаремъ на онъ часъ оказаныхъ, вчинити рачилъ его королевская милость вырокомъ своимъ господарскимъ отъ того обвиненя волными; а, обезпечаючи ихъ, абы черезъ то неслушными помовами о резане детей и о сакраментЂ не было пренагабаня, дати рачилъ ку мешканю ихъ свободному, водле привилевъ предковъ своихъ господарскихъ, королей и великихъ князей ихъ милости, знову привилей свой господарский, вызволяючи въ таковой речи о резане детей и о сакраментЂ, еслибы где въ панствахъ его милости господарскихъ мела тая помова объявитися на нихъ, отъ всякого кгвалту, насильства, и моци судовное, отъ всихъ воеводъ, старостъ и державецъ, будучи то на власный судъ свой господарский, на которомъ привили якый доводъ на жиды въ таковомъ обвинени маетъ быты чиненъ, и иные артикулы достаточне суть описаны, который привелей мели они дати везде на врядехъ его милости господарскихъ, замковыхъ и местскихъ до книгъ вписати и выволати везде по торгахъ и селахъ, абы, о томъ ведаючи, не важился нихто съ такими помовами дила втекатися до его милости господаря и до врядовъ его /95/ милости господарскихъ, хиба ижъбы явными доводы, въ привилю его милости господарскомъ описанеми, могъ коли хто на жиды довесты. Алежъ, ижъ собе того привиля его милости господарского нигде на врядехъ не вписали и обволати не дали, прото знову въ местечку Росошскомъ тивуна Виленского, пана Станислава Нарушевича, на слугу тогожъ Бродавки, справцы поборовъ и мытъ его милости господарскихъ, таковаяжъ помова о зарезане дитяти християнского вынурилася была, которое справы з росказане его милости господарского подканцлерий великаго князства Литовского, маршалокъ дворный, староста Берестецкий и Могилевский, панъ Остафей Воловичъ, будучи въ Берести, яко тотъ, въ которого старостве тая речъ помовилася, судовне смотрелъ, где очевисто отъ Росошского врядника и мещанъ пана тивуновыхъ, жалоба на жиды того учинку незбожного доходячи доводы, але голыми и отменными въ словехъ светками попирано, што все панъ подканцлерий на писме и устне его милости господару ознаймылъ, с которого господарь его милость достаточне выразумевши, же не мели правныхъ и слушныхъ, водле привилевъ жидовскихъ, доводовъ Росошане, вчинити рачилъ жидовъ отъ такового обвиненя волными, на што и вырокъ его милости господарское имъ естъ далъ, ижъ и первшого привиля его милости господарского, въ той речи имъ узыченого, нигде на врядехъ не оказали, и до книгъ не вписали и не выволано того по торгахъ, у ведомость всимъ посполите доносячи, зачимъ-бы не важичся нихто голыми повестми кидатися на жиды, тогды ижъ ся то въ Росошу за недбалостю ихъ надъ ними показало, его королевская милость зъ ласки своей господарской, имъ, яко инымъ народомъ и иновЂрцамъ, въ панствахъ его милости господарскихъ волно перемешкиваючимъ, поживення слушного вживати, также и жидомъ, которые за привилеями предковъ его милости господарскихъ и самого господаря его милости, въ панствахъ его милости господарскихъ перемешкиваютъ, ведле звыклости своей господарской, не хотечи нарушать права ихъ, яко привилей на белскую помову такъ и вырокъ на Росошанъ обвинене, которымъ его королевская милость о зарезане детей зь неслушныхъ сведецтвъ рачилъ ихъ дозволить волными вчинити, допущаючи имъ везде до книгъ замковыхъ, и земскихъ, и местскихъ, по всему панству его милости господарскомъ великомъ князстве Литовскомъ, такъ въ местехъ и замцехъ его милости господарскихъ, яко князскихъ и панскихъ, светскихъ и духовныхъ вписати и /96/ обволати по торгамъ всимъ у ведомость людемъ всякого стану донести, якобы ся черезъ то позагамовали изъ такими непевными речми до его милости господаря и до врядовъ его милости господарскихъ втекаты, ажъбы таковое обвинене слушне, доводы такими, яко въ привиляхъ его милости господарскихъ суть описаны, передъ его милостю самымъ господаремъ, то естъ: трома жиды а чотырма християны, людми добрыми и оселыми, досветчено и оказано и явне переведено было; о чомъ ведаючи и ведле росказання его милости господарского заховываючися, книгъ врядовыхъ на вписане тихъ привилеевъ и листовъ его милости господарскихъ жидомъ не боронили, и обволати везде по торгамъ допущали тотъ артикулъ зъ статуту правъ земскихъ, абы таковые помовцы на бачности мели, ижъ хто на кого ведетъ, а не доведетъ, тымъ самымъ маетъ быти каранъ, а въ якихъ речахъ яко ширей на листе его королевское милости описано естъ, при которомъ же оказываню и даваню того листу господарского мне ку читаню, тотъ дворенинъ господарский подалъ мнЂ двЂ копЂи въ речи жидовской, подъ печатю своею, до уписаня до книгъ замковыхъ, поведаючи быть, одну копЂю съ привилею его милости господарского справы Белское, а другую копЂю зъ выроку его кролевское милости на Росошане, и тые копЂи на вряде читаны были, и при вряде зостали, которые такъ ся въ собе маютъ:

Жигимонтъ Августъ, Божою милостю король полский, великий князь Литовский, Руский, Пруский, Жомоитский, Мазовецкий, Лифлянский, и иныхъ, ознаймуемъ всимъ симъ нашимъ листомъ нинешнимъ и на потомъ будучимъ, ижъ били намъ чоломъ подданые наши, жидове великого князства Литовского, и жаловали передъ нами о томъ, што-жъ дей урядники наши ихъ, неведлугъ правъ, которые маютъ наданые отъ предковъ нашихъ славное памяти и тежъ отъ пана отца нашого, судятъ и заховываютъ и, звазнившися на нихъ, приправуютъ о горла и о маетности ихъ; о чомъ до насъ втеклися зъ великими жалобами своими, ижъ дей великие кривды и шкоды и мордерства терпятъ противъ правамъ своимъ, которые маютъ наданые, и просили насъ, абыхъмо ихъ осмотрели, абы-ся имъ такие кривды большей надъ право не деяли, и къ тому тежъ намъ били чоломъ, абыхъмо ихъ обваровали и взычили тогожъ права, которого есмо взычили братіи ихъ, жидомъ коруннымъ, а звлаща о тые два артикулы, што ся тычетъ о мордоване детей хрестиянскихъ и о сакраментЂ; и такъ ся намъ видели прозбы тыхъ /97/ жидовъ великого князства Литовского быти слушные, поневажъ и мы повинни кождого зъ подданихъ нашихъ, якогожъ колвекъ рожаю въ покою а справедливости заховати, абы ся надъ право никому не дЂяло и тожъ видели есмо права, имъ наданые отъ предковъ нашихъ и отъ отца нашого славное памяти, и надто видели есмо папежа хрестиянского сведецства, въ которомъ описуетъ, ижъ они тому невинни и того не потребуютъ, тогды есмо призволили на тое жедане ихъ и даемъ имъ на вечные часы тое, што ся стало теперъ въ Белску о мордоване детяти хрестиянского обвинене на никоторого жида; и где-бы южъ колвекъ въ князстве Литовскомъ который жидъ былъ обвиненъ о мордоване детей хрестиянскихъ, або о сакраментЂ, тогды приказуемы своимъ врядникамъ, нашимъ княземъ, паномъ, старостомъ войтомъ, бурмистромъ и всимъ инымъ, такъ духовнымъ, яко и светскилъ, абы жаденъ такого жида въ той мери не судилъ, але жебы былъ на поруку выданъ на два жида съ того-жъ места, або еслибы въ томъ месте жидовъ не было, тогды зъ другого места близкого до розсудку нашого и то нигде инде не маемъ судити, одно на валномъ сойме, где будемъ зъ зуполною радою нашою седети, а где-бы тотъ жидъ по себе такъ борзо поруки не далъ, тоды маетъ быти осажонъ до вязеня и то не до тяжкого, але на месце почтивое; а скоро бы по себе поруку далъ, тогды маетъ быти воленъ отъ везеня, а где бы тая речъ передъ насъ пришла, где мы будемо зуполною радою нашею на валномъ сойме седЂти, тогды мземъ тымъ правомъ судити, то естъ, хто бы жида обвинилъ о замордоване детей, або о секраментъ, тогды маетъ на него доводыти чотырма хрестияне добре оселыми а не подозреными а трема жиды, також неподозреными, а где бы того не довелъ ведлугъ обвиненя таковыми светками, таковый маетъ быти каранъ горломъ и маетностью; а естли бы якые листы отъ насъ, або съ канцелярей нашое вышли, тому то привилееви противные, тогды мы, господарь, симъ нашимъ листомъ тые листы касуемо, и тые привиля въ целости зо всими артикулы зоставуемо, што маетъ вечне и непорушне трвати; а еслибъ который зъ врядниковъ нашихъ сему росказаню нашому противитися мелъ, тогды мы приказуемо, подъ ласкою нашою и подъ зарукою десяти тысячъма копами грошей, абы иначей того не чинили, а для лепшей сведомости печатъ нашу казали есмо завесити и руку есмо нашу подписали. Данъ у Парцеве, року Божого нароженя тысяча пятъсотъ шесдесятъ четвертого, месяца августа /98/ девятого дня. Жигимонтъ Августь король. Миколай Радивилъ, воевода Виленскій.

Жигимонть Августъ, Божою милостю король Полский, великий князь Литовский, Руский, Пруский, Жомоитский, Мазовецкий, Лифлянский и инныхъ, ознаймуемъ симъ листомъ нашимъ всимъ посполите, што тыхъ прошлыхъ часовъ дошла насъ жалоба отъ поданыхъ нашихъ, жидовъ Берестецкихъ, же мещане Росошские, тивуна Виленского, пана Станислава Нарушевича, звазнывшися, безвинне помовили одного жида, именемъ Нахима, служебника справцы поборовъ и мыть нашихь, Изаака Бродавки, который въ Росошу поборовъ и мытъ нашихъ; перестерегалъ на прикоморку Берестейскомъ, якобы дей онъ мелъ дитя хрестиянское одное невесты, мещанки Росошское, окрутне замордовати, беручи себе Росошские мещане съ того прикладъ, што ся было передъ тымъ два годы въ месте нашомъ, Нарви, стало, и якую трудность о то, будучи обвинени также о зарезане детяти хрестиянского черезъ слуги того-жъ Бродавки, вси жидови мели, где господарь, за выведанемъ слушнымъ, ижъ крови детей хрестиянскихъ жидове не потребуютъ и въ законе ихъ зменки жадное о томъ неть, гдыжъ доводы слушными не было то на нихъ доведено сь такового обвиненя и помовы, в Нарви на нихъ вчиненое, привилеемъ нашимъ господарскимъ на вечные часы есмо ихъ вызволили, хиба-бы таковый злый учинокъ слушне на жида, водле ихъ права, отъ продковъ нашихъ королей и великихъ князей ихъ милости наданого, трема жиды а чотырма хрестияне, вери годными и оселыми, было переведено, тожъ злочинца жидъ и таковый мордеръ ма быти каранъ, на которомъ привилею нашомь, жидомъ всимъ недавно даномъ, тые артикулы о резане детей и о сакраментъ суть достаточне выписаны, который передъ нами, господаремъ, покладали, где особливе на немъ и того доложено, же о таковые зъ завасненя помовы о дети и о сакраментъ, где бы ся колвекъ въ панстве нашомъ, великомъ князстве Литовскомъ, притрафило на жиды, ничто иный, одно ми сами, господарь, съ паны радами нашими ихъ милостю того дела на сойме валномъ маемъ досмотревати и судити, нижли на сей часъ, не ждучи жидове въ той речи сойму пришлого ку справедливеню своему, яко на привилю нашомъ естъ описано, але хотечи невинность свою сказати, доброволне вдавшися на прислухане тое справы подканцлерого нашого великого князства Литовского, маршалка дворного, старосты Берестейского, /99/ и Могилевского, пана Остафъя Воловича, яко того, въ которого старостве, въ местечку тивуна Виленского, пана Станислава Нарушевича, Росошскомъ, тая речъ теперъ на нихъ о зарезане детяти взновилася, а такь панъ подканцлерый, будучи въ Берести, жалобы врядника пана тивуна Виленского, Росошскаго, Онушка и мещанъ Росошскихъ, прислухавши того дела достаточне, а приехавши до насъ, господаря, на сеймъ Любельский, всю тую справу устне и на писме оказь передъ нами вчиниль, который весь нашъ листъ короткими словы впысаты росказалы. Найпервый оный жидъ Нахимъ, на которого помова о зарезане детяти учинена была, выручонъ зъ везеня Росошского черезъ поручниковъ, жидовъ тамошнихь же Росошскихъ — наймя: Ицка Крутка, Маноса Малого, Лазаря зятя Хеминова, а Песаха и Давида Хемичовъ, Мошка Зубка, Езифа Майка — Якушевичовъ, Ицка Долгошию, Майра Абрамовича, Якуша Малого и зятя его Абрама Шмарка, а Ицка Кураковича, а потомъ, ижъ зъ боязни втекъ, про то панъ подканцлерый, за жалобою врядныка, Росошского, яко въ речи крвавой, которая суду и вряду замковому належала, маючи мнимане окою зарезаня того дитяти, хотечи ся певностю справыти, посылалъ до Росоша на доведане тое речи служебника своего .... Чернского, росказавши, доводне людей тамошнихъ опытывати и сведецства слухати, который, въ Росоше бывши, чого ся доведало и што передъ нимъ мужики и жонки светчили, яко тоть Нахимъ, зъ Городыща едучи, дитя, которое шло за матеръю въ поле, у возъ взявши, до дому своего везъ; ведже не въ одно слово и не згожалися, але розни; одны голову, другие руки дитяти видевши у возе у жида Нахима, поведили; яко то и коня жида оного следъ, коли зъ Городища ехалъ, черезь врядника городышскаго Онушка былъ вымеренъ, знакъ съ того беручи — ижъ дей трехъ подковь у коня не было, одна четвертая зостала, для чого и конь тотъ былъ взятъ на врядъ, а то болшая, на чомь всю речъ, певности приводячи, садили, жебы светкове въ месте пана подканцлерого помененые Росошские мещане, мещанки и наймыти, для широкости оныхъ тутъ именъ не вписуючи, передъ Чернскимъ, служебникомъ и посланцомъ пана его милости, сознавали и светчили, яко-бы тая ведомость вышла отъ девчины жидовское, дочки доманиное (sic) неякое Лиханки, которой можетъ быть семъ летъ, тая де, вышедши зъ дому своего за наймичкою до води, хусты прала, а взявши у реки, шла ся треть до бровару, где пиво варили, тамъ пять светковъ мужчизнъ, a /100/ две белыхь головъ слышали отъ тое девчины жидовское, передъ нами поведаючи, же Нахимъ жидъ, до ихъ дому дитя привезши, три дни въ печи светличной ховалъ, кормячи пирогами, горелкою и медомъ поячи, а потомъ дей тотъ Нахимь зъ Рабеемъ, другимъ жидомъ, въ ночи тое детя зарезали, а братъ ее, Ицка, за руки держалъ, чого ся дей девчина злякнула, мнимаючи, жебы брата ее, Зелка, режуть, а по зарезаню лупили и, серца вынявши, лизали, а такъ пана подканцлерого посланецъ Чернский, досветчаючи правды, по одному тыхъ светковъ пыталъ, которые дей передъ нимъ въ одно слово не згожалыся: одны поведелы: — слышали оть девчины, же, сердце вынувши, спекли и зъели, a другие — толко лизали, даючи того причину, же у броваре негораздъ дослышели у нее, што съ тымъ серцемь учинено, где оный Чернский, доходечи речи певнейшое, тую девчину помененую передъ собою поставивши, яко посланца врядовый, пыталъ, которымъ обычаемъ, — а хто тое детя замордовалъ? она дей згола до жадное речи не зналася, же o томъ ничого не ведаетъ. И то все тотъ Чернъский, чого ся выведалъ, на писме до пана своего принесъ, яко ся вышей написано; за чимь врадникь пана тивонувъ городыщскпй, Григорей Онушко, въ той речи крвавой, которая суду замковому звлаща зъ слугами мытными належитъ, знову постановившися на вряде на томъ въ Берести передъ его милостю паномъ подканцлерымъ поручниковъ, которые по ономъ Нахиме ручили, подданую пана своего мещанку, матку оного замурдованого дитяти, жалобу чинилъ и выписъ съ книгъ врядовыхъ покладалъ, на которыхъ обвожене вижами того дитяти, яко есть замордовано и якие раны на немъ огледено, ино панъ подканцлерый, хотячи самъ обо всемъ взяти ведомость надъ опытыване служебника своего Чернскаго, и гды вси тые светки на врядъ его милости были поставлены зъ Росоша, яко Чернский имены на своемъ листе выписалъ, взываючи по одному ку собе, выведане делалъ и слухалъ сведецства ихъ, ино светки вси розно светчили передъ его милостю, придаючи и уменшаючи словъ, и не потому, яко передъ Чернскимъ сознавали, также въ болшомъ сведецстве, на чомъ речъ свою садили Росошский врядникъ сь поддаными пана своего, слышевши светкове отъ девчины жидовское въ шести або въ семи лЂтехъ: одни поведали, же-бы серце, виневши, спекли и зъели, а другие — лизали и лупили тело, и на сведецство, передъ Чернскимъ чиненое, дни, коли ся то стало, чого передъ нимъ не сознавали, кгды-жъ на писме Чернского вызнане /101/ кождого слова были описаны, передъ паномъ подканцлерымъ речъ свою зменили, про то жидове Берестейские зо всимъ зборомъ своимъ, а звлаща именемъ: — Абрамъ Длукгачъ, Мошей Липчинъ, Менделъ Изаковичъ, Изакъ Бродавка, Рабей, Мордушъ, Лазаръ Песаховичъ, а Липманъ Шмерлевичъ оныхъ жидовъ Росошскихъ, наймя: Ицка Крутка, Маноса Малого, Лазаря зятя Хеминого, а Песаха и Давида Хемичовъ, Мошка Зубка, Езыфа Майка — Якушевичовъ, Ицка Долгошыего, Майка Абрамовича, Якуша Малого, и зятя его Абрама Шмарка, и Ицка Кураковича, которые на свое рукоемство жида Нахима обвиненого были взяли, беручи тежъ ихъ на рукоемство свое, водле привиля нашого, имъ даного, взяли собе до насъ, господаря, то хотечи, зъ выроку нашого того умерити, што быхъ-мо розсудкомъ нашимъ господарскимъ въ той речи найти и застановити мели. Которое-ж тое справы пана подканцлерого на писме и устне передъ нами вчиненое; а, намовившися зъ его милостю въ томъ достаточне, не могли есмо во всихъ тыхъ сведецствахъ обачити, чимъ-бы около того дитяти замордованого мели мети зъ стороны пана тивуна Виленского подданыхъ слушный приступъ, за такими розными доводы и мененем речи не въ одно слово сознаваючихъ, ку поконаню присягами або долшимъ поступкомъ правнымъ на оныхъ жидовъ Росошскихъ, кгды-жъ еще къ тому отъ предковъ нашихъ, славное памяти королей и великихъ князей ихъ милости, а потом вже отъ насъ, господаря, по помове въ Нарви и въ Белску на жяды о такое жъ замордоване дитяти, привилля наши сутъ имъ выданы, въ которыхъ меновите около того естъ написано, же ажбы чотырма хрестыянми а трема жиды о таковую речъ детей мордованя або о сакраментъ было слушне переведено, прото, якъ суть жидове отъ всякое моцы воеводъ, старостъ, державецъ нашихъ и отъ суду ихъ въ таковыхъ двухъ речахъ привилями нашими вызволеные а нашому власному господарскому суду належатъ, тогды, водле оказаня явного тое справы, которую панъ подканцлерый нашъ, въ Берестю будучи, всякую пилность вчинивши, и сведецства, чимъ врядникъ и подданые пана тивуна Виленского Росошские того замордованя дитяти доходили, прислухивалъ, доводы такие и сведецства голые, на сторону есмо отложивши, вырокомъ нашимъ господарскимъ оныхъ жидовъ Росошскихъ — Нахима и жидовку Арабею и иныхъ, на которыхъ помова тая была взнята и поручниковъ по нихъ, такъ жидовъ Берестейскихъ яко и Росошскихъ, которые въ листе пана подканцле-/102/рого имены суть описаны, волными есмо вчинили, вскладаючи еще меновите въ сей нашъ листъ такий варунокъ жидомъ панства нашого великого князства Литовского на семъ листе нашомъ водле первшого привиля нашого, перве сего имъ даного, ижъ о такую речъ и помову резаня детей и о сакраментъ нихто иный, одно мы сами, господаръ, съ паны радами нашими ихъ милостю, жидовъ судити маемо, где бы ся въ которыхъ поветехъ або местехъ и селехъ нашихъ господарскихъ, князскихъ, панскихъ, духовныхъ и светскмхъ, въ панстве нашомъ велмкомъ князстве Литовскомъ помова явная и таемная зъ причинъ завасненыхъ на жиды стала, а што ся тычетъ сведецства о такую речъ, ино, ведле привилевъ давныхъ и нашого привиля по Белской справЂ, въ таковой же речи и отъ насъ даного, — инакъ не маетъ быти на жида переведено, только трема жиды а чотырма хрестыяны, людми добрыми и оселыми а неподозренными, а ижъ-бы такие помовы, непотребные въ ихъ законе, на жиды уступали и гдыжъ въ панствахъ нашихъ розные народы, зъ ласки нашое господарское доброволне мешкаючи, обыште свое маютъ, тогды и жидомъ, водле привилевъ продковъ нашихъ, зъ ласки господарское вшелякого обыштья и того артикулу, въ статуте правъ земскихъ описаного, узычземъ вживати, ижъ, хто бы на кого у суду што велъ и не довелъ, тымъ самъ маетъ быти каранъ, и на то дали есмо всимъ жидомъ въ панстве нашомъ, великомъ князстве Литовскомъ, сей нашъ листъ, до которого на твердость тое речи и печать нашу притиснути есмо казали. Писанъ въ Люблине, лета Божого нароженя тысяча пятъ сотъ шестдесятъ шестого, месяца мая двадцатого дня. Жигимонтъ Августъ, король полский. Матысъ Савицкий, писарь и секретаръ. И просили мене жидове места господарского, Володимерского, абыхъ я тые копЂи зъ привилея и выроку господарского въ книги замковые записати казалъ и то на рынку у Володимери в торгу обволати допустилъ; я, заховываючися въ томъ ведлугъ росказаня и листу его милости господарского, тые копЂи первопомененые съ привилея его милости господарского на Белскую помову, такъ тежъ зъ выроку на Росошанъ отъ дворянина его королевское милости, подъ печатю его мне даные, слово отъ слова въ книги замковые записати казалъ и то на рынку у Володимери въ торгу обволати допустилъ.

Книга Владимірская гродская, записовая и поточная, 1567 года, № 934, листъ 27-й, /103/ (выделено мною – Л.О.)